Карл Фоделло. О состоянии евреев в России (публікацыя Я. Анішчанкі).
Карл Фоделло
Тетрадь 2-я
О состоянии евреев в России
* Заканчэнне. Пачатак публікацыі гл. у БГА Т. 16, сш. 31, с. 513–539.
Нечто о еврейских обществах в Польше вообще, о раввине, о хазоне или уставщике, о иерушальмах, о шамаше, о шохате, о товариществах в еврейском обществе, о подати по кагалу, о Рохаше, о синагоге и предложения к исправлению всего еврейскаго общества.
Нечто о еврейских обществах в Польше вообще
Каждое еврейское общество вообще состоит из весьма немногих зажиточных, из большаго числа таковых, которые имеют насущный хлеб свой и из самаго большого числа неимущих. К первому разряду принадлежат большею частию купцы, подрядчики, стряпчие, комиссионеры, ростовщики и т. п. Ко второму — ремесленники, так называемые факторы, рабочие люди и т. д. К последнему же — многочисленная толпа умышленных и неумышленных нищих. (О нравственном и физическом состоянии евреев, о воспитании и характере, одним словом, о всем житии и бытии их изложено в первой части сей тетради и в трактате моем на французском языке, хранящемся в еврейском комитете под заглавием „О состоянии евреев в России”.)
Пред сим общества не были столь многочисленны и стеснены как ныне, поелику евреям тогда не было запрещено жить в деревнях и селах. Ныне же, вследствие онаго запрета находится их в ином городке от 10-ти до 20 и 25-ти тысяч и более — часотка, глазныя, грудныя и другие болезни и вид мертвенности между ними господствуют и от них отчасти переходят к христианам, их соседям. Причину сих болезней и сего разслоения должно искать, без всякаго сомнения, в крайне стесненных их жилищах и происходящей от того чрезмерной нечистоты. Но вместе с неряшливостью нищета их увеличивается со дня на день, ибо тысячи, которыя до состояния онаго запрещения по целому году занимались у помещиков копанием рвов, обработыванием земель, выжиганием кирпичей, винокурением, рубкою леса или на пильных мельницах и тому подобном, ныне не в состоянии пропитать своих семейств, сделались нищими и стали обществу в тягость. Прибавим к сему строгую и лишнюю заботливость евреев насчет Моисеевых и раввинских законов чиноправления, крайнее несогласие между ими, безмерную ненависть и преследование хазидов, составляющих почти половину каждаго общества и, собственно сказать, общества в обществе, самовольные и безчестные поступки и притеснения кагала, жестокое и унизительное обращение чиновников — и мы имеем жалостную картину еврейских обществ в Польше.
При таковых обстоятельствах бедный и угнетенный не имеет себе ожидать никакаго утешения и никакой помощи от кого бы то ни было. Ежели он обращается к раввину, к Мгоре Горое или Дайонину (смотри ниже сего объяснение сих названий) дабы получить защиту, то сии сами ныне играют весьма жалкую роль, завися совершенно от кагала, и только что могут сожалеть о бедняке, не смея даже утешать его, опасаясь тем навлечь на себя гнев кагала. Обращаться к полиции и другим христианским чиновникам еще менее бы приносило пользы, ибо оные состоят, как уже сказано, под статьею о кагале, на жалованье у онаго. Единственное утешение сих нещастных при всех бедствиях и притеснениях, ими претерпеваемых, состоит в том уверении, что они суть народ божий и что по пришествии Мессии, о чем они ежедневно молятся и коего ежечастно ожидают, несчастие их прекратится и что вместо побоев, чесноку и черстваго хлеба в обетованой земле мед и млеко для них струями польются.
Тетрадь сия заключает в себе два отделения: в первом буду говорить о распорядке обществ и о собраниях или товариществах, а во втором о доходах общественных и о средствах к исправлению обществ.
1-е, о еврейских обществах, называемых Кхило Кедоша, т. е. „святыми обществами” и о благочинии оных.
По постановлениям раввинов и Талмуда, ни название общества, ниже общественное богослужение места иметь не могут, буде не соберутся по крайней мере десять человек мужеска пола свыше 13-ти летняго возраста, и в таком случае называется „малым обществом” — Гишоб. Таковыя малыя общества, кои ныне в Польше весьма редки бывают, имеют особеннаго своего раввина, который в то же время исправляет должность уставщика (Хазон), резника (Шохат), служителя синагоги (Шамаш), зватая при свадьбах, при похоронах и т. д. Сверх того, они придерживаются ближайших к ним больших еврейских обществ для взнесения казенных и других податей.
Большое еврейское общество, считающее от 50-ти до 1000 и более душ, имеет собственное название Кхило Кедоша или Кхило — в отношении к внутреннему устройству и церковному благочинию таковое большое общество везде управляется следующим образом. Во-первых, бывают в каждом обществе, за исключением кагала, следующие общественные служители: 1/ Раббаним — раввин, 2/ Мгора Гороа — подраввин, 3/ Дайоним — судья или блюститель правосудия, 4/ Хазоним — уставщик, 5/ Шохтим — резник, 6/ Шамашим — служитель синагоги, 7/ Габаим — казначей, 8/ Гоба — сборщик, 9/ Неманим — поверенный, 10/ Рое Хешбон — счетоводец, 11/ писарь и бухгалтер и, наконец, 12/ толпа прислужников.
Сверх сего существуют многия товарищества или собрания, — Хеброт под различными наименованиями, — коих круг действия весьма разнообразен и о коих далее будет пространно говорено.
О раввине и о Мгоре Горое
Название раввина дано христианами управляющему синагогою в новейшие времена. Польские называют его, по примеру древних евреев западных стран, просто ров, т. е. владыка, наставник, путеводитель. Слово раввин собственно означает ученаго и почти все толкователи Талмуда (талмудисты) без изъятия сим именем нарицаются. Евреи же в Португалии, как равно и живущие в восточных странах, употребляют вместо слова „ров” слово „Хахам”, т. е. Мудрец для означения управляющего синагогою. Но поелику название раввин есть общепринятое, то в устранение всякой погрешности будет оное и мною удержано. Должно заметить, что название раввин не находится ни в Пятикнижии, ниже не существовало во времена перваго храма, упоминается лишь при конце 2-го храма. Особенно же раввины начали быть в большом употреблении по разсеянии евреев, когда они образовали общества в различных странах, где находили себе убежища.
Итак, раввин есть звезда первой величины в еврейских обществах. Под его надзором находится вся синагога и благочиние оной. Ему приданы в товарищи трое или более лиц под названием „Дайоним”, т. е. судьи. Все сии вкупе составляют род совета или судилища, в коем под председательством раввина решаются дела, относящияся до законов чиноправления, как равномерно и частныя споры насчет собственности и т. д. Сей совет и сие судилище евреи называют „Бетдин”, о котором ниже сего дается подробное объяснение.
Поелику священническое достоинство и жертвоприношения вместе с разрушением храма прекратились, то и названия священник или жрец ныне не употребительны. Достоинство раввина не ограничивается единственно, как пред сим достоинство жреца, но поколение Левина, хотя оное и есть единственное изо всех, ныне евреям известное, и которое по мнению их вообще может быть отличено (впрочем, члены сего поколения ныне все вообще почитаются за мирян) и посему управляющий синагогою избирается из общаго класса ученых по большинству голосов общества, но, впрочем, сын раввинский не утверждается каким либо освящением.
Пред сим раввину надлежало быть мужем не токмо весьма ученым, имеющим совершенное познание в еврейском языке, Талмуде и прочих священных книгах, но и кротким и мудрым, хорошей фамилии, хороших нравов и поведения, словом, без всяких пороков. Но за то звание раввинов было почетнейшее во всем обществе и он имел первое место не токмо при богослужении, но и при других торжественных случаях и вообще пользовался ото всех всевозможным почтением и любовию. Доходы раввина были пред сим более чем достаточны, ибо сверх определеннаго жалованья получал он многие добровольные подарки так, что не имел надобности заниматься торговлею или другими светскими делами.
Он был главою синагоги и целаго еврейскаго общества и избирался большинством голосов онаго и с согласия магистрата или помещика, на земле коего общество имело оседлость.
Ему надлежало остроумно разрешать все сомнения насчет моисеевых законов до обрядов и постановлений Талмуда и раввинов, до чиноправления относящиеся, по временам читать нравственныя проповеди и вообще давать обществу наставления в религии и нравственности, имея вместе с тем надзор за нравственностию общества с полным правом наказывать не благонравных всенародным покаянием и денежною пенью в пользу бедных. Его обязанность была также мирить несогласныя стороны и укрощать раздраженныя умы грубаго народа увещеваниями благоговейными и нравственными.
Раввин имел, как уже сказано было, председательство в „бетдине” или судилище, руководствуясь при судопроизводстве книгою законов под заглавием „Хошем Мишпат”. Решения его были весьма просты, ибо все спорныя дела обыкновенно оканчивались присягою. Раввин также венчал желающих вступить в брак, разыскивая наперед позволительность или непозволительность таковаго союза по законам моисеевым и гражданским, но, впрочем, не мог возбранять, чтобы чета 10-ть, 9-ть или иногда 8 лет не сочеталась браком, ибо сие обыкновение искони существует между польскими евреями и превратилось почти в закон. В продолжении сей тетради буду я говорить о вредности слишком ранняго обручения и поспешнаго погребения евреев и о средствах к воспрещению того и другаго.
При смертных случаях и наследственных делах обязанность раввина состояла в том, чтобы защищать вдов и сирот. Развод (книга Второзакония, глава KD. CX. AB изу вание сапога Халица, там же глава KE. CX. XQ) и документы о том надлежало ему разсматривать и составлять. О страшном злоупотреблении сих обрядов будет говорено в статье о разводах между евреями.
Словом, при каждом судебном случае надлежало раввину по надлежащем розыскании изъявлять свое согласие рукоприкладством. При духовных завещаниях, при выборе опекунов, при продаже недвижимаго имения, совершении контрактов, при выборе старшин общества и членов кагала раввину также надлежало чинить изследование и о согласии своем дать письменное объявление. Раввин занимал высшее место и никому не был обязан давать отчета, кроме совести своей и главному раввину, имевшему пребывание свое в Варшаве, где также находился „Великий кагал” и куда он относился в чрезвычайных случаях. При каждом товариществе (хебро) был он почетным членом и важностию своею устранял многия злоупотребления и обманы.
Таковы были раввины в прежния времена в Польше и в такой почести находятся они и поныне почти везде, кроме сей страны, в Англии, Австрии, Германии, Франции, Дании, Швеции и т. д. с тою только разницею, 1/, что во многих землях в спорных денежных делах не могут (они) судить свыше 10 руб., большия же претензии должны отсылать в надлежащее присутственное место. 2/. Не смеют они ни венчать, ни разводить без согласия правительства. 3/. Не вправе налагать пеню или проклятие на какого-либо члена общества за отступление от веры.
Что ж значат ныне раввины еврейских обществ в польских губерниях России? Подобно тому, как новый кагал постепенно упадал, так и раввинское достоинство упадало дотоль, пока оно наконец почти вовсе уничтожилось. Вновь учрежденный кагал, основываясь на законности определения своего правительством, вскоре гораздо более присвоил себе власти, нежели ему по-настоящему дано было. Раввины и дайоны были для него слишком честные люди и препятствовали ему везде в самовольных и безчестных поступках и для сего кагал разными происками старался возбудить раздоры между обществом и раввином. Успев в своем намерении, принял на себя личину кроткаго посредника и засим, будто бы во избежание на будущее время подобных споров, присвоил себе право избирать раввинов и дайонимов самим собою, не требуя голосов общества и подкупая местныя начальства, дабы получить их соизволение на подобные выборы. Кого же выбирали? — из необразованной толпы польских евреев людей без познаний, способностей и нравственности, но зато совершенно от них зависящих и готовых плясать по их дудке. Но и сии новые раввины при всей учености и дурной нравственности, по долгу звания их не могли равнодушно смотреть на все ужасы, чинимыя кагалом, а еще менее оные одобрять и посему были в безпрерывной ссоре с кагалами. Для устранения всех сих препятствий кагал мало помалу вовсе уничтожил звание раввинов и оное существует за исключением раввинов у хазидов лишь в весьма немногих обществах. Замечательно, что в сих обществах, удержавших своих раввинов, хотя и не имеющих прежней важности, находится более нравственности и состояние их лучше, нежели в прочих, казенныя подати исправнее уплачиваются и кагал не позволяет себе таковых несправедливостей, как в прочих обществах.
Итак, для устранения всех препон, кагал, как уже сказано, уничтожил вовсе звание раввинов и вместо оных поставил подраввинов, истолкователей закона Мгора Гороа, которые также имеют первое место в синагоге и при других случаях читают также по нескольку разов в году проповеди о статьях Талмуда. Но главный предмет занятий их состоит в разрешении вопросов насчет чиноправления и сомнительных темных изречений в моисеевых и раввинских постановлениях, что у польских евреев называется „паскнен”. Сего человека евреи с утра и до вечера беспокоят и он должен разрешать сомнения каждаго. Особенно же являются к нему безпрестанно женщины с вопросами своими. Ежели находят кровавое пятно на рубахе, то подраввин должен им сказать от чего сие появилось, от блохи ли или от месячнаго очищения, ибо в последнем случае они не прежде, как по прошествии семи дней могут спать с мужем, очистившись сперва в бане. Также после родов и после перваго соития подраввин должен разрешать повторение плотскаго совокупления и т. д. Но за всею готовностию разрешать как сии, так и подобные малозначущие и даже смешные вопросы, подраввины нимало не пользуются тем уважением, которое было оказываемо раввинам. Жалованье их весьма умеренное и посему позволяется им заниматься торговлею и другими промыслами. Весь круг их действия ограничивается предметами, относящимися до синагоги и до обрядов и им отнюдь не позволяется вмешиваться в дела кагала без приглашения онаго, в противном случае лишаются не токмо места, но и подвергаются стыду и поруганию, ибо кагал, дабы очистить себя, приписывает им в таковых случаях всякия беззакония и бездельничества.
Коль бы ни были маловажны сии места подраввинов, но за всем тем, ради доходов, с оными сопряженных, находится много на них охотников. Кагал же уступает их тем, которые более за них платят. Сверх действительнаго подраввина многие за деньги причисляются кагалом к синагоге и сии, не имея ни занятий, ни по званию своему, ни доходов, пользуются единственно тою выгодою, что освобождены от платежа казенных податей, ибо, как известно, все служители общества свободны от податей.
Есть также род странствующих раввинов, называемых „Еми Мехиах”, т. е. проповедующими кары и покаяния. Проповеди свои, долженствующия возбуждать народ к покаянию и в коих возвещают о близком пришествии Мессии, говорят они обыкновенно при громких рыданиях, изображая ад со всеми ужасами, произносят страшныя проклинания. Поелику нет ни одной религии в мире, которая бы была толь преисполнена суеверия, предразсудков и безсмысленницы, как то бывает религия тех евреев, кои следуют толкованию раввинов своих, то и нет ни одной, которая имела бы толь ужасный ад и о чистилище толь много бесов и злых духов и толь страшных мучений, как вера моисеева по истолкованию раввинов. Но вместе с тем предлагают они разныя средства к спасению и в числе оных чтение „Кадиша”, т. е. сыновья усопших родителей должны ежедневно в продолжении целаго года печали читать в синагоге по нескольку раз молитву, называемую „кадиш”. Сия честь — одна из причин, побуждающих евреев рано вступать в брак, дабы иметь сыновей.
Сии раввины в большой чести у евреев. Они содержатся обществом и на счет онаго бывают отправляемы от однаго места до другаго. Заметим, что хотя они и увещевают народ к покаянию, но не менее того, проповеди их, в коих нет здраваго смысла, весьма вредны и для нравственности и для просвещения евреев вообще.
О дионимах или судьях
Упомянутые выше подраввины имеют несколько помощников, называемых „Дионим”, которые весьма незначущи и даже не имеют везде определеннаго жалованья, а должны довольствоваться добровольными подаяниями, вносимыми каждым, кто имеет какое-либо дело в их судилище или, лучше сказать, судилищной клети.
Пред сим, когда раввины процветали, то и сии дайонимы пользовались общим уважением и действовали вместе с раввином с споспешествованию добра, помогали ему во всех случаях, имели место и голос в кагале и долженствовали давать согласие при сборах старшин и служителей общества. Ныне же их должность единственно в том состоит, чтобы решать споры насчет денежных и других дел. Избираются же (они) определительно ныне кагалом и завися совершенно от онаго, не смеют вмешиваться в дела его. И между дайонимами есть многие, которые за деньги пользуются сим названием, не исправляя должности, единственно для того, чтобы не платить казенных податей.
О хазоне — уставщике
Хазон есть другое лицо в еврейском обществе и пользовался пред сим соразмерною почестью в оном. Он управлял пением в синагоге и тем самым соблюдал порядок при молитве, ибо большая часть в обществе едва ли умеют читать, а тем менее понимают молитвы свои, писанныя на еврейском языке и посему произошел бы величайший безпорядок при богослужении и ежели б уставщик не сохранял порядок напеванием и откликом. Хазону также надлежало пред сим присутствовать при всех выборах и совещаниях общества и он отправлял в оных как бы звание нотариуса. Ныне же должность его единственно в том состоит, чтобы читать и напевать молитвы.
Поелику звание хазона есть довольно почетное и доходное, то весьма многие онаго домогаются, [но] кагалом же уступается тому, кто более ему платит. Иногда выбор его падает на таких, кои едва читать умеют, но каковая в том нужда? Они заплатили порядочную цену, лишь бы умели кричать. Не имея никаких чувств, они, невежи, поют наисвященнейшия молитвы напевом какой-либо питейной песни, производя притом ужаснейший крик! Не должно думать, будто бы я в сем повествовании преступил пределы истины, дабы надсмехаться над богослужением евреев: я слишком почитаю всяк богослужение, чтобы на то покусится. И как насчет сего, так и прочаго, излагаемаго мною о евреях, ссылаюсь на собственное показание сего народа, который признается, что нынешнее богослужение его в величайшем безпорядке до такой степени, что грубая толпа иногда за самыя бездельныя причины в молитвенных храминах своих доходит до ссоры, ругательств и драки. Все сие есть последствие малаго уважения, которое имеют к кагалу, подраввину и прочим духовным церковным служителям.
Должность хазона состоит единственно, как уже сказано было, в пении и служении при синагоге, и поелику в каждом обществе существуют многие синагоги (в обществе из 5000 душ состоящем, наверное можно полагать 5 больших и несколько малых синагог), то и приставлены многие хазоны. Да и в каждой синагоге в особенности есть один старший и один младший хазоним и несколько таковых, кои пользуются одним только названием по причине вышеуказанной и не получают ни жалованья, ни доходов.
Дабы составить полный концерт в синагоге, то приданы каждому хазону в товарищи тенорист, фистула, альтист и басист, да сверх сего бывают еще буденные, субботние и праздничные хазонимы. Почти все сии хазонимы с причетом их могут производить торговлю и другие промыслы. Сии хазоны еще чаще, нежели раввины, странствуют по России в сопровождении трех или четырех товарищей насчет еврейских обществ и поют по субботним праздникам в синагоге их. Они происходят большею частию из Брод — известнаго училища хазонимов, скудны и в рубищах и возвращаются чрез несколько лет в изобильнейшем состоянии.
О иерушалимах
Есть также странствующие евреи из Герусалима, называемые иерушалимами, коих легко узнать можно по турецкой их одежде и чалме. Они происходят из Герусалима и других восточных стран и собирают подаяния, во-первых, в пользу тамошних бедных евреев, особенно же для тех, кои проживают в Герусалиме и кои с своей стороны на том священном месте, где стоял храм Саломона, молятся за евреев западных стран, и, во-вторых, для отправления молитв и содержания безпрерывно горящей лампады при гробнице раввина Мейера чудотворнаго, там похороненнаго. Сверх сего, сии герушалимы продают единоверцам своим так называемую священную землю, взятую на месте бывшаго храма, дабы оныя тем могли избавиться после смерти от наказания „Хибут Гакебер”, ибо толкователи Талмуда утверждают, что евреи, проживающия вне Герусалима, неминуемо подвергаются каранию „Хибут Гакебер”. Оное состоит, по описанию раввинских книг, в следующем. К покойнику, во гробе лежащему, приходит ангел смерти, ударяет железною цепью в гроб, разламывает оный, мучит труп, на сие время паки оживленный разными муками спрашивает от имени и отводит его потом к судилищу всевышняго. Для сей самой причины многие богачи, как равно ученые и раввины, на старости лет своих отправляются в Герушалим, дабы быть там похороненну.
Из сборов или подаяний вышеупомянутых содержатся молитвенныя храмины и нищие в Герушалиме, коих число весьма значительно. Употребляются они также отчасти на взнесение турецкому правительству некоторой подати за дозволение 1/ содержать свечу и отправлять молитвы в пещере Малеврии (1 книга Моисея, глава 49-я, стих 30-й), где, по мнению раввинов, похоронены Адам и Ева, Аврам, Исаак, Иаков и жены их, 2/ иметь приступ к оному месту вблизи турецкой мечети, построенной на основании бывшаго храма на западной стороне онаго, где еще поныне, как говорят, сохранилась развалина или стена, дабы там совершать молитвы.
Замечание: Опыт доказал, что в числе оных герушалимов весьма часто бывают и обманщики, доверие собратий во зло употребляющие.
О шамаше (множественное число „шамашим”) или служителе синагоги
Обязанности его в том состоят, чтобы делать все нужныя разпоряжения и приготовления к богослужению в синагогах и иметь попечение обо всем, к тому относящемся, как-то: об освещении, об отапливании и чистоте, зажигать и гасить свечи, что самое в дни субботние и постные отправляют нанимаемые для того христиане, поелику евреи сию работою почитают (смотри тетрадь о законах чиноправления), распоряжать при продаже с публичнаго торга, занятий при свитке законов (Торе, что ниже сего в статье о доходах синагоги описано будет), взыскивать деньги, звать на свадьбу и на похороны и прислуживать хазониму. Сей служитель синагоги (собственно наш пономарь) хотя и имеет малое жалованье, но за то получает много добровольных и позволительных доходов. Шамашов в каждом обществе весьма много бывает, ибо каждый шамаш синагоги имеет несколько себе подчиненных, кроме тех, кои пользуются одним только названием для избежания казенных податей. Все шамаши без изъятия занимаются мелочною торговлею.
О резнике, Шохат (во множественном числе — Шохтим)
По законам моисеевым, евреи не смеют скотину или птиц ни бить, ни колоть, ниже рвать, а должны перерезать им горло особенно на то назначенным острым и гладким ножем, наблюдая к тому, чтобы кровь начисто вытекала (и поелику в Ветхом завете наистрожайше запрещено употребление крови в пищу, то и очищают мясо от всех кровяных жил, мочат час в воде и на час кладут в соль). Потом резник по постановлениям раввина должен разсматривать резанное им животное, совершенно ли оно здорово. Малейшее пятно, верец, волдир или волокно у них почитается признаком болезни и есть нечто запрещенное, „Трефа”. Даже наималейшая зазубрина в ноже для заклания есть „трефа” и таковой нож должен быть продан христианам.
Сей служитель общества получает плату свою за заклание поштучно и наистрожайше обязан по чистой совести и под опасением наказания великим проклятием определенную часть отдать в кагал (смотри статью о коробке). В других обществах резники получают жалованье от подрядчиков, которые берут на откуп коробку. В каждом обществе бывает несколько резников и что относится до их определения, то обстоятельства онаго такие, что и у прочих служителей.
О почетных служителях общества
Следующие 3 служителя, как-то: „Габа, Гоба и Нееман”, означенные выше под № № 4, 8 и 9, суть почетные служители, избираются из среди кагала на некоторое время и хотя не получают жалованья, но тем не менее умеют набивать себе карманы. „Габа” принимает все деньги по кагалу и по синагоге, сохраняет оные и отдает вних отчет. „Гоба” взыскивает недоимки, относящиеся до кагала и до синагоги, — последнее исправляет „шамаш”. „Неемоны”, или поверенные, определяются отчасти со стороны кагала, отчасти же со стороны подрядивших коробку. Они должны наблюдать за тем, чтобы сообразно еврейским законам не поступало в продажу запрещенное мясо вместо незапрещеннаго, чтобы при продаже онаго не было никакого подлога как на счет весу, так и платы с той и с другой стороны и т. д. Наконец, „Ров-хешбон” ведет счеты. Он, равно и прочие служители и бухгалтеры, писаря и т. д., состоят на жалованье у кагала. Сверх всех поименованных людей, есть еще целыя сотни в обществе, которые записаны кагалом в числе общественных служителей, не исправляя никаких должностей и единственно по причинам, многократно уже упомянутым.
О товариществах в еврейском обществе „Хеброте”
„Хеброты” суть собрания или товарищества добровольно сложившиеся, члены коих плотят известную сумму денег при вступлении, да сверх того ежемесячно или еженедельно. Они имеют особы свои законы и правила, суть независимы от кагала и избирают из среды своей старшин, кои сменяются каждый месяц или каждый год. Таковых товариществ имеется, глядя по многолюдству или достатку общества, несколько под различными наименованиями и для разных целей. Пред сим имели завсегда раввина почетным своим членом, без согласия коего и образоваться не могли.
Известнейшия ныне товарищества суть следующия:
1. „Хебра кадиша” — священное товарищество. 2. „Хебра талмуд гора” — товарищество для наставления в Торе. 3. „Хебра етомим” — товарищество для вспоможения сирот. 4. „Хебра бикор холим” — товарищество для хождения за больными. 5. „Хебра левея” — товарищество для погребения неимущих. 6. „Хебра гемилот хасадим” — благотворительное товарищество. 7. „Хебра бет ханесес” — товарищество для содержания синагоги. 8. „Хебра ханесес кала” — товарищество для выдачи замуж невест. 9. „Хебра тошия” — товарищество для разных вспомоществований и 10. „Хебра мишарим” — товарищество благоволения.
Сверх сего, ремесленники образуют между собою цехи, как-то: цех сапожников, портных и т. д. Одно из главных их правил состоит в том, чтобы никто из них не работал ниже положенной между ими цены, посему и не терпят в обществе своем ремесленника, не записаннаго в их цех, чтобы он, как они говорят, цену им не испортил.
1. „Хебра кадиша” занимает первое место между товариществами и не имеет определенной цели, а простирается на все, относящееся к благу человечества. Собрание сие существует с давнейших времен и члены онаго суть обыкновенно наизнатнейшия люди в обществе.
2. „Хебра талмуд гора” имеет в предмете обучать на свой счет бедных детей Священному писанию и Талмуду, а равномерно и помогать ученым, но недостаточным раввинам, дабы они могли без забот предаваться изследованию Торы и Талмуда.
3. „Хебра етомим” старается о воспитании сирот и о том, дабы их потом пристроить.
4. „Хебра бикор холим” есть как бы помощник священнаго товарищества (хедера кадиша), ибо коль скоро доходит до последняго сведение о каком-либо больном, то старается узнать о его обстоятельствах и болезни, первое же наряжает попеременно из среды своей некоторых членов для хождения за ним, покупает лекарство и прочее. Буде больной приближается к смерти, то по крайней мере десять человек из товарищества „Хебра бикар холим” должны присутствовать, дабы вместе с больным читать молитвы до последняго издыхания. Коль скоро же испускает дух, то немедленно входит в комнату.
5. „Хебра левея”. Несколько членов онаго вынимают покойника из постели, кладут его на землю, подослав под него несколько соломы, достают для него саван („тахримим”), очищают оный при соблюдении разных церемоний и при чтении молитв, одевают его в оный саван, сколачивают гроб из нескольких досок, сами копают могилу и зарывают оную. Все сие исправляют в течении шести или семи часов. Неудивительно, ежели при таковом обычае многие заживо в землю опускаются, как-то многие врачи уже заметили (о чем я буду иметь честь пространнее объясняться в конце сей тетради). После погребения обыкновенно исправляется священным товариществом в течении четырех недель богослужение в доме покойничем. Должно заметить, что семейство богатаго за все сие дорого плотит, но что для беднаго то же самое безденежно делается.
6. „Хебра гемилот хасадим”. Богатейшие в обществе откладывают капитал и из онаго ссужают под залог недостаточнаго, дабы помочь ему в нужде потребною им суммою, не взыскивая никаких процентов.
7. „Хебра бет ханесес”. Члены онаго имеют попечение о содержании синагоги.
8. „Хебра ханесес кала” старается о выдаче замуж бедных добродетельных девушек, ссужая их платьем, бельем и т. д. для перваго заведения.
9. „Хебра тошия” имеет целию помочь всякому притесненному, нуждающемуся и несчастному.
10. „Хебра мишарим” положило себе за правило споспешествовать всякому добру и устранять всякое зло.
Цель как сего последняго товарищества, так равно и предыдущаго (№ 9) и упомянутых под № 6, невзирая на благородное название оных, подлежит большому сомнению и характер оных товариществ весьма двусмыслен (чти тетрадь о кагале). Наконец, должен я заметить, что и „хеброты” не смеют вмешиваться в дела кагалов и поелику сей везде там присутствует, где есть случай нажиться, то не взирая на „хеброты”, при смерти какого-либо богача является с претензиею, налагает запрещение на имение и не прежде снимает, пока не получит 200 или более червоных.
О доходах с общества.
Подати по кагалу.
Хотя кагал первоначально учрежден правительством единственно для того, чтобы иметь попечение о сборе казенных податей, на что и установлены так называемые коробки (в тетради моей о кагале объясненныя), на сей конец слишком достаточные, однако ж разными происками и под личиною правдивости присвоил он себе право замещать все общественные должности, налагая сверх того на общество по своему произволу разныя подати, не ведя им ни вернаго счета, ниже давая кому-либо в них отчета. Одним словом, кагал ныне всю власть в себе заключает, члены онаго суть единственные судьи и старшины общества.
Излагаемое ниже сего довольно ясно доказывает, с одной стороны, какие безчестные поступки и притеснении кагал себе позволяет, с другой стороны, какия ужасныя суммы им собираются, из коих при хорошем управлении (признавая, впрочем, законность оных) не токмо можно будет уплачивать все казенныя недоимки, но и учреждать из остатков училища и другия общеполезныя заведения.
Для примера привожу я доходы, известныя под названием коробок, ибо оные можно некоторым образом изчислить, прочия же, ниже сего упоминаемыя, хотя и суть весьма значительны, но их трудно поверять. Чтобы ни в чем не превзойти меры, цены мною положены самыя низкия, а количество потребностей по возможности малое.
Виленское общество есть величайшее из еврейских обществ в России и содержит до 25 000 душ (ибо на ревижския сказки нельзя полагаться), но, положим, только 20 000 душ. Подать с фунта говядины плотится 12 коп., но я полагаю лишь 10 коп. и по сложности на каждого по 150 фунта в год составляет с души ежегодно 15 руб., а с 20 000 душ — 300 000 руб. За соль также плотят по 10 коп. с фунта (евреи употребляют вдвое более соли, нежели христиане, ибо у них всякое мясо должно лежать целый час в соли прежде, нежели варится). Полагая на душу 20 фунтов соли в год, составляет 2 руб., а всего — 40 000.
Со всякаго битаго гуся или индейки сверх определенной подати за заклание достается кагалу еще по два лучших пера из каждаго крыла и ис всякаго быка, барана или теленка принадлежит оному кожуры оных. Как перья, так и кожуры отдаются кагалом на откуп. Положим, что из числа 20 000 жителей лишь 10 000 едят гусей и что прочие за бедностию онаго сделать не в состоянии (хотя они, впрочем, величайшие охотники до гусей и при малейшей возможности стараются иметь у себя в праздник жаренаго гуся на стол). Полагая на каждаго по 10 гусей в год, составляет 100 000 гусей. Из каждаго по 4 пера составляет 400 000 перьев, считая 1000 по 10 руб., выходит 4000 руб. Отдача в откуп кожур 3000 быков, ежегодно закалываемых в Вильно (в сем городе не имеется мясников из христиан и поелику евреи по их закону не могут употреблять в пищу задней части, да и многия колотыя уже животныя не могут идти в пищу, по причинам изложенным в статье о резнике, то говядина сия продается христианам) с кожуры по 10 руб. — итого 30 000 руб. Полагая, что ежегодно бьют телят и баранов, считая по 2 руб. с кожи, составляет 10 000, итого — 384 000 руб.
Казенныя подати виленскаго общества могут простираться до 250 000, в остатке — 134 000 руб. К сему должно прибавить подати за заклание, как-то: с быка 160 коп., с теленка и барана 60 коп., с гуся 20 коп., с индейки 40 коп., с курицы 5 коп., также за муку, свечи и многие другия доходы кагала, о коих далее упомянуто будет и кои составляют весьма значительную сумму.
Шкловское общество есть одно из недостаточных и считает лишь около 5000 душ. Подати с фунта говядины плотится по 6, 5 коп. Положим на душу 150 руб. в год, по 6 коп., и всего лишь 4000 душ, выходит 36 000 руб. За соль плотят по 8 коп. с фунта, по 20 руб. в год на человека составят 3200, положим 3000 руб., 500 бычьих кож по 10 руб. — 5000, за телячьи и бараньи кожуры 1000 (с муки и свечей также плотится подать, но сколько, мне неизвестно) итого 45 000, казенных податей полагаю 3000, в остатке — 15 000. Причислим к сему подать с заклания и другия неопределенныя подати кагала, то и окажется в сем обществе при всей его бедности остатку до 100 000 руб.
Остается нам говорить о податях с бань и с плакатных паспортов и о податях называемых „Рахош яд гогадола” гл. нижэй и „Схом”. Почти каждое общество имеет особенную свою баню для мужскаго и женскаго пола. Они состоят из ключевых или теплых и холодных бань. По законам моисеевым женщины должны после месячнаго очищения и после родов в продолжении известнаго времени очищаться в ключевой воде. Невеста должна также, как пред первым соитием, так и после онаго очищаться в бане, ибо потерянная кровь оскверняет ее. Мужчины ходят в баню по произволу, пред праздником же все без изъятия должны умываться в бане. Мужчины иногда ничего, а иногда самую малость плотят, женщины обязаны плотить за каждую баню 20 и 25 грошей, невеста же 2 или более червоных. Сие учреждение кагалом также отдается на откуп, но доходы онаго не могу изчислить.
С плакатных паспортов кагал имеет большие доходы и при взимании за оные пошлин поступает совершенно по своему произволу, требуя за них, глядя по достатку получающаго, от 10 до 20 руб.
Поборы под названием „Рахаш”, отчасти уже описанные в тетради о кагале, в пользу главнейших служителей общества, как то: раввина, дайонима, хезона и шамаша, существуют со времен польскаго правительства и суть весьма древняго происхождения. Они состоят в следующем: в платеже двух или четырех процентов с приданого при совокуплении браком, в известной подати при продаже домов и земель, при заключении контрактов, духовных завещаний, даяний и всякаго рода записей, также и при разных других случаях, как-то при венчании, смертных случаях, наследственных делах и т. д. Но за то для раввина была священная обязанность с советом прочих служителей наблюдать за тем, чтобы при браках, разводах и других случаях не были нарушаемы законы, чтобы при кончине богатых людей, вдовы и сироты их не были обижены, чтобы добросовестные люди были избираемы в опекуны и чтобы не было поддела в духовных и других записях и, имея наблюдение за всеми сими делами, имели власть и ответственность за оныя. Ныне же после кончины достаточнаго человека кагал немедленно является, чтобы все замечать, налагает запрещение на имение и вызывается потом опекуном. Горе после сего бедным вдовам и сиротам!
Подати сии, именуемые „Рохаш”, существуют и ныне в полной их силе, но без первоначальной их цели, ибо ни раввины, ни хазон и т. д. ими не пользуются, а состоят они в полном распоряжении кагала, который отдает их на откуп и даже умножил новой податью под названием „Ящ гогдола”, то есть „Велия” десница или сила. Она взимается с вдовцов, желающих вторично вступить в брак, и составляет не двух или четырех процентов с приданаго, но налагается по собственному произволу кагала.
Наконец, кагал имеет власть в случае, ежели все поборы и доходы окажутся недостаточными к уплачиванию казенных податей, налагать на общество так называемое „Охом” — дань или оброк и сие почти ежегодно производится. В сем случае кагал показывает в полной мере свою несправедливость и свое самовластие. Он бережет многих богачей, чтобы не лишиться их покровительства или по другим причинам, от других берет подарки и так вся тягость падает обыкновенно на людей средняго состояния и на ремесленников. Сколько же с кого взыскивает, в том не дает отчета, ни квитанции, берет же с каждаго члена общества, глядя по возможности, 5, 10, 25, 100 и по 300 руб.
Присовокупим, наконец, что кагал на содержание синагоги и служителей ея ничего не уделяет из своих доходов, а еще менее на вспоможение бедным в обществе, ибо на сей конец собираются добровольныя подаяния под названием „Тамху” — пища. Приезжающие неимущие получают единовременное пропитание и денежное вспоможение также от общества. Одним словом, кагал имеет употребить свои доходы единственно на уплату казенных податей и, невзирая на то, что втрое больше собирает, нежели подати сии составляют, копит долги на долги. На весьма естественный вопрос — куда деваются толь значительныя суммы, отвечаю следующее. Нынешние члены кагала должны быть почитаемы не иначе, как за подставныя лица (смотри тетрадь о кагале), посему слишком мало власти имеющия, чтобы делать важныя утайки. Они суть наемники, получающие еженедельно от двух до трех червоных жалованья, за которыми богатейшие в обществе, составляющие невидимый кагал, всем управляющий, строго смотрят. Бедняки, коих главная выгода, кроме жалованья, в том состоит, что на счет общества хорошо жить могут. Что же относится до казенных недоимков, то сих наемных членов кагала, конечно, берут за них под суд, но им плотить нечем, богатейшие же стараются из дела выпутаться. Где же кроется зло?
Как мне кажется, то все зло проистекает, во-первых, от великаго безпорядка и от крайне нерадиваго производства дел в их канцелярии или так называемой кагальной палате, которая весьма похожа на нищенскую клеть. Здесь живут все вместе — поверенный, писарь, бухгалтер, счетоводец, фактор и слуга — все на счет общества, один обманывает другаго и никто не смеет сказать ни слова, ибо все виновны в обмане и в безчестности. Положим, тринадцать или пятнадцать членов кагала, которые кроме жалованья получают полное свое содержание от общества, как равно и безчисленная толпа кагальных прислужников, то сие, конечно, составляет уже значительную сумму. К сему прибавить должно обманы и воровство, более или менее важныя. Ежели один обманывает в десяти рублях, то другой обманывает в 25 руб., третий — в 200 рублях и т. д. Поверенный же с своей стороны также без обмана не бывает и ежели уплачивает 1000 руб., то ставит на счет два или три. Словом, все вместе составляют одну шайку и никак не помышляют о том, чтобы вести порядочныя книги и счета. При таковых обстоятельствах весьма трудно их поверять, ибо они не выдают ни свидетельств, ни расписок.
Во-вторых, откупщики коробок, которые во всей подробности могут изчислить перечет и прибыль, откупают оныя за самую низкую цену, даря кагалу или тому, кто сею частию заведывает, несколько тысяч рублей и невзирая на то, что отдача сия в откуп для соблюдения формы производится публично, откуп отдается всегда тому, кто более дарил кагалу. Кто ж из общества осмелится противу стать такому злоупотреблению? Богачи, составляющие невидимый кагал, имеют от сего свою выгоду, а бедные должны молчать. Ежели ж иные из них будут столь дерзновенны, чтобы противустоять кагалу и всем прочим чинам и обратятся с просьбою прямо в Сенат, то имеют во всех присутственных местах против себя и при всей правдивости Сената не могут найти правосудия, будучи всеми преследываемы.
Третия причина состоит в лихоимстве наших губернских чиновников, начиная от полицмейстера и до последняго писаря. Все полицейские и гражданские чиновники состоят на жалованье у кагала и должны посему потворствовать оному. Ежели ж и найдется несколько честных чиновников, которые не хотят брать подарков, то сии или недолго на месте остаются, или же кагал все средства употребит, чтобы и честнейших развратить. Подкупы сии, или под другим названием, или вовсе не заносятся в книгу.
По мнению моему было бы весьма полезно прежде еще, нежели приступлено будет к исправлению еврейских обществ (яко вещи, необходимо нужной) послать несколько людей, сведущих в еврейских делах, которые бы могли все сии злоупотребления на месте разыскать не столько для того, чтобы виновных подвести под наказание, сколько для указания правительству удолнейших мер, имеющих быть принятыми на будущее время при общем преобразовании. Общественные же деньги, кагалом расточаемые, можно будет тогда употребить на вспомоществование неимущих в обществе, особенно же тех, кои желают упражняться в земледелии и на заведение хороших школ, больниц и т. п.
Сборы по синагоге
1. Всякий член общества нанимает себе ежегодно место в синагоге, платя за оное от 5 до 100 руб. Чем ближе оное место к священному ковчегу, тем дороже.
2. В известные дни недели, также и по субботам, празднчным и постным дням, в кои Тора (т. е. 5 книг Моисеевых, писанныя со всевозможным тщанием и без малейшей ошибки на свитке пергамента в . или . аршина длины, покрытыя богато вышитым шелковым чехлом, обвешанным разными серебряными украшениями) вынимается из священного кивота. Развитие оной и чтения из нея (при чем поименно вызывают обыкновенно до восьми человек), право стоять в оное время в близости Торы, произнесение благословения и потом завитие, покрытие Торы и вкладывание оной в ковчег — все сие по одиночке продается шамашом в синагоге с публичнаго торга и в праздничные дни покупается дорогою ценою. Деньги, при сих случаях собираемые, называются „Мицваш” и составляют весьма значительную сумму.
Как мало ни есть общество евреев в здешней столице, но за всем тем в так называемой немецкой синагоге собираются сим способом в одни осенние праздники до 1500 руб. К добровольным податям на разныя богоугодныя заведения принадлежат и потаенныя пособия или деньги, называемыя „Цадака”, — слово, означающее собственно добродетель. Оные собираются для разных предметов, обыкновенно в скрытых кружках, например, для содержания дома учения „Бет Медрашим”. Сие есть заведение, в коем занимаются изучением Талмуда и других священных книг, также отправляется там богослужение. Ходят туда и стар и млад, ибо закон требует, чтобы всякий ежедневно читал Тору. Другой добровольный сбор существует в пользу благочестивых и бедных евреев в Палестине, особенно же тех, кои живут в Иерусалиме, дабы они отправляли молитвы за общество на оном священном месте, где находилась святая святых Храма Иерусалимскаго и могли б содержать там безпрерывно горящую лампаду.
Предложения к исправлению всего еврейскаго общества
Хотя мною и были уже деланы некоторыя предложения относительно исправления кагала, однако да будет мне позволено здесь прибавить еще нечто насчет всего общества, столь смежнаго с кагалом, что нельзя разделить обоих одно от другаго, так что только тогда будут познания о еврейском обществе и посему я пребываю в той надежде, что меня простят, ежели здесь повторю такия статьи, о коих мною уже говорено в трактате о кагале.
Я весьма удален от того мнения, будто бы предложения мои к улучшению суть благоразумнейшия и приличнейшия, но поелику они основываются на опыте и на познании характера, языка, веры и всего жития и бытия евреев, то ласкаю себя надеждою, что по крайней мере некоторыя из них будут одобрены правительством и весьма приятная была бы для меня награда, ежели б я, хотя и отдаленнейшим образом, мог споспешествовать к улучшению печальнаго, несчастнаго положения еврейскаго народа в России. Нет в том сомнения, что есть многия честныя и добрыя души и в еврейском обществе, которыя оплакивают жалостное состояние своего общества, но что возмогут сии не многие? Ежели они осмелятся подать свой голос, то навлекут на себя негодование кагала, который тем жесточее с ними поступать будет, а между тем положение их собратий ничем не облегчится. Но как? Неужель ваши слезы, неужель самая скорбь добродетельных христиан о вашем злополучии останутся навсегда тщетными? Нет, молитесь от чистаго сердца господу Авраама, Исаака и Иакова о долголетии и благополучном царствовании августейшаго монарха нашего Николая Павловича, помазанника божия, поставленнаго им на то, чтобы общастливить народ свой, и питайте надежду, что он с высоты престола своего и на еврейский народ с отеческим попечением взирает и, будучи орудием всевышняго, призрит осиротевший Израиль.
Начертание плана к исправлению кагала и всего еврейскаго общества в России
Совершенное исправление кагала и еврейскаго общества, по моим понятиям, только тогда может быть производимо в действие и иметь хорошия последствия, 1/, когда наперед новый кагал будет определен к должности, 2/, когда учреждено будет под смотрением министра просвещения верховное присутственное место для всех еврейских дел (главное судебное и духовное еврейское правление), 3/, когда в каждом обществе учрежден будет духовный совет и 4/, когда достоинство раввина возстановлено будет вовсе.
Верховный кагал
В каждой губернии, где проживают евреи, должно составить верховный кагал из честнейших и почетнейших евреев, как сие бывало во время польскаго правительства и еще поныне существует во всех прочих государствах, где евреи не имеют прав гражданина. Сей верховный кагал имеет быть составлен из губернскаго Парнаса (главнаго старосты), из двух казначеев „Габоим”, двух сборщиков „Гобим”, двух поверенных из каждаго общества и двух слуг. Главный раввин и еще два раввина из разных обществ также должны присутствовать в сем верховном кагале, который, за исключением сих последних, изберется через каждые три года депутатами всех обществ. Верховный сей кагал по настоящему ревизует все общества в своей губернии, ибо все общества в губернии должны в отношении к казенным податям отвечать одно за другое так, чтобы впредь никаких казенных недоимок не было. Каждые три года верховный кагал обязан открыть большое собрание. В приличном для того месте имеют собираться по нескольку кагальных членов из каждаго общества в губернии, предъявлять книги свои и во всем отдавать отчеты. Сверх сего, верховный кагал должен иметь право во всякое ему удобное время смотреть за кагалами в подведомственных ему обществах и прекращать на месте всякия безпорядки, отставлять кагалы, предавать их суду и т. д. с полным правом на вспоможение полиции или тех присутственных мест, до которых дело принадлежать будет. Нет надобности, чтобы верховный кагал имел определенное место пребывания или чтобы члены онаго жили в одном обществе, довольно того, ежели они могут собираться в назначенное время. Верховный кагал должен иметь утверждение главнаго судебнаго и духовнаго еврейскаго правления (в образовании верховнаго кагала многое по обстоятельствам может быть переменено).
Кагал
Каждое общество избирает впредь свой кагал не иначе, как во время собрания верховнаго кагала и, сверх того, таковой выбор должен быть утвержден сим последним. Кагал должен быть почитаем за присутственное место и иметь либо раввина, либо однаго из дайонимов заседателем. Полиция же и прочия присутственныя места в случае нужды не имеют права отказывать ему в помощи. Кагал не смеет мешаться в дела синагоги и прочее, разве только тогда, когда общество его на то вызовет. Каждые четыре месяца кагал долженствует иметь общее собрание под председательством раввина, чтобы поверять отчеты. Нельзя избирать в члены кагала человека дурнаго и который за преступление был наказан.
Главное судебное и духовное правление
Сие правление должно быть образовано здесь в столице подобно Юстиц-коллегии Лифляндских и Эстляндских дел и состоять в ведении министра духовных дел иностранных исповеданий. При оном должны быть определены некоторые чиновники, которые бы знали не токмо еврейский язык, но и судебник еврейский („Хошем Мишпат”), все законы Моисеевы, чиноправление, как равно и все обряды.
Сие правление разыскивает, решает и утверждает от имени монарха все, что токмо относится до еврейских обществ. Поступающия в оное бумаги из сих обществ должны быть на российском или немецком языках по форме, подписанной правительством. К тем же документам, которые по законам Моисеевым должны быть писаны на еврейском языке, как-то „Танаим” — акт обручения, „Кесуба” — запись на имя жены, „Гет” — разводное письмо, „Халица” — акт изувание сапога и т. д., должны быть приложены переводы на немецком или русском языках. Как сии, так и все прочие должны быть предварительно конфирмированы частны духовным советом общества. Каким же образом имеет быть устроено главное духовное и судебное правление, есть дело правительства.
Частный духовный совет
В каждом еврейском обществе должен быть еврейский духовный совет, состоящий под председательством раввина, из даионима, хазона, из трех или четырех других достойных ученых людей в виде заседателей и из других членов кагала. Оный совет состоит из двух отделений и за исключением раввина, который остается непременным председателем, целым обществом избирается и получает подтверждение свое от главнаго духовнаго и судебнаго правления.
Все члены духовнаго совета, как-то раввин, даионим и заседатели, должны быть обязываемы, согласно с правилами еврейскаго закона, признавать повеления монарха за высший закон в гражданском и политическом отношении, как сие разрешено великим сангедрином в Париже в 1807 году (см. постановление сангедрина стр. 106) и, следовательно, ежели церковный их судебник или различныя токования на оный содержат гражданския или политическия заповеди, противуречащия оным государственным законам, то сии заповеди не должны иметь действия на них, одним словом, они должны предпочтительно признавать законы государственныя и оным повиноваться и согласно с вышеизложенным правилом обучать судить и проповедывать.
Духовный совет имеет в своем ведении все относящееся до синагоги, до школ и до воспитания вообще, должен смотреть за нравственностью общества и т. д. Между прочим лежит на нем обязанность наблюдать за тем, чтобы раввины и учителя ни публично, ни частно не делали толкований заповедей, противных вышесказанной обязанности. Их должность есть также стараться всеми силами о поощрении евреев к производству хлебопашества и полезных промыслов, указывая правительству тех поименно, которые не в состоянии доставить удовлетворительнаго сведения на счет их промысла и средств к пропитанию. Сверх сего, духовный совет каждаго общества обязан представлять главный суду и духовному еврейскому правлению о числе необходимо нужных в каждом обществе, по Моисеевым законам, служителей и за сим строго должно быть наблюдаемо затем, чтобы злоупотребления по сему предмету, в первом отделении сей тетради упомянутыя, были вовсе прекращаемы.
Второе отделение духовнаго совета, составлявшее пред сим тайный „Бетедин”, разрешает единственно случаи, относящиеся до законов чиноправления и до обрядов и отвечает на все вопросы, ежечасно встречающиеся по сему предмету, решает споры, сближает, мирит спорные стороны и вообще старается возстановлять спокойствие в обществе, весьма часто нарушаемое, но в делах денежных должны судить не свыше известной суммы, правительством определяемой, отсылая большия требования в присутственныя места, куда оныя следуют. Сие второе отделение есть, так сказать, словесный суд, в коем ничто на письме произведено быть не может.
Наконец, считаю нужным заметить, что частный духовный совет не должен иметь права наказывать кого-либо великим или малым проклятием или положить на кого денежную пеню, телесное или церковное наказание (без письменнаго согласия наказуемаго) за отступление от веры, а еще менее таковых отступивших преследывать и подвергать в противном случае строжайшему взысканию.
Хебро
Все „Хеброты” (товарищества) должны состоять под надзором духовнаго совета, который обязан разыскивать, точно ли они то суть, чем себя показывают, и обо всем доносить главному суду и духовному правлению, и как уже существующие, так и вновь учреждаемые, должны иметь позволение от правительства.
Главный раввин
Оный должен быть избираем из среды раввинов всеми обществами губернии или поверенными их с согласия главнаго кагала. По испытании онаго духовным советом, его выборы и все бумаги его должны быть представлены главному суду и духовному еврейскому правлению, и ежели все найдено будет в надлежащем порядке, то утверждаются правительством. Он может жить в каждом обществе и вместе с тем отправлять должность обыкновеннаго раввина. Он есть член главнаго кагала и все, что в его губернии в частных духовных советах важнаго производится, должно быть доведено до его сведения, все испытания и определения должны быть им одобрены прежде, нежели могут представлены к утверждению правительства. Жалованье свое получает он из духовной синагоги и как у евреев почти за закон почитается наделять раввинов своих добровольными подарками, то и не воспрещает им принятие оных. За то ни главный, ни простой раввин, ниже кто-либо из общественных служителей, получающих жалованье, не смеет заниматься ни торговлею, ниже другим промыслом.
Раввин и подраввин
Раввины, избираемые всем обществом, должны быть испытуемы главным духовным советом и при сведениях в их званиях необходимых должны знать кроме еврейскаго по крайней мере еще один язык, польский, русский или немецкий, и оный как читать, так и писать. Впоследствии раввины должны будут непременно обучаться как чтению, так и письму российскому. Духовный совет должен представить их свидетельства и прочие бумаги в главный суд и духовное еврейское правление и ежели не окажется никаких препятствий, то раввин утверждается правительством, от коего и получает подробнейшее наставление в обязанностях его. Буде общество слишком велико, так что однаго раввина недостаточно будет, то оное общество может на свой счет избрать еще и подраввина или „Гора-Гороа”. Сей равным образом должен быть испытываем духовным советом и утвержден правительством.
Синагоги и минианимы
В каждой синагоге должны быть две шнуровые книги: в одной имеют быть записаны все новорожденные мужеска и женска пола, законные и незаконные, в другой же — все умершие так, как сие водится в христианских церквах. Ежегодно же имеют быть присылаемы в главный суд и духовное правление ведомости по сему предмету и сие особенно для того, чтобы впредь узнавать настоящее число людей в каждом обществе. Для оной же цели нахожу нужным, чтобы каждый отец семейства имел у себя на дому копии ревижской сказки с означением даже примет всех членов его семейства, ибо после сего не будет уже возможности подделывать оныя ревижския сказки.
Синагоги впредь не должны столь многочисленны, ибо множество оных становится обществу в тягость по причине больших издержек на их содержание. О числе оных должно быть подробно донесено правительству частными духовными советами и без согласия перваго впредь ни старая синагога существовать, ни новая открыта быть не могут. Минианимы, или молитвенныя храмины, коих в каждом обществе великое число существует, должны быть вовсе запрещены, ибо, во-первых, теряют от оных синагоги весьма много из своих доходов. Почти все богатейшие люди ходят туда на молитву и хозяин оных удерживает деньги при служении, по еврейскому обряду собираемые, для себя за постой, за свечи и за труды свои, и во-вторых, для прекращения безнравственности, случающейся в сих молитвенных храминах, кои не имеют особеннаго за собою надзора.
Единственно те минианимы должны быть дозволяемы, кои по еврейским законам необходимы, как при похоронах и т. д. Обрезание, имеющее всегда совершаться в восьмой день рождения, исключая болезни или слабости новорожденнаго, впредь не должно быть где-либо предпринимаемо, кроме синагоги и к тому человеком знающим и опытным. Есть много примеров, что дети по неведению совершившаго обрезание лишались жизни и посему присутствие врача при таковых случаях было бы не излишнее.
Особенно же обрезатель („Могал”) должен предъявлять до совершения обрезания свидетельство врача, что он совершенно здоров и что нет опасения, чтобы он мог заразить младенца какою-либо прилипчивою болезнию, ибо, поелику обрезатель должен три раза сряду сосать кровь из пореза, то и случилось, что сим образом младенец заразился нечистою.
Что относится до супружества, то никому из евреев не должно быть впредь дозволено вступать в брак до совершения 22-летняго возраста. Невеста же должна иметь не менее 17-ти лет от роду. К тому же, всяк желающий жениться должен доказать, что он в состоянии прокормить жену или что имеет достаточный капитал или же заниматься ремеслом и т. д. Причины тому изложены в тетради моей о состоянии евреев в России и отчасти ниже сего изложены в статье о разводах. Ни одна свадьба не должна быть совершаема без ведома и дозволения правительства. Частный духовный совет имеет каждый раз входить предварительно с представлением в главный суд и духовное правление с пояснением лет и достатка, желающаго обручаться.
Разводы
Частые разводы, нищета, сильное приращение числа негодяев — суть плоды ранней женитьбы евреев (ибо женятся уже на 9 и 10-м году, хотя Талмуд предписывает 19-ти летний возраст, руководствуясь словами Священнаго писания, кн. Бытия, гл. 1, ст. 28-й — „раститеся и множитеся”) и были искони великою тягостию для обществ. Сии ранние союзы бывают отчасти поощряемы благочестивыми евреями, кои на свой счет делают свадебный стол для новобрачных, полагая, что делают богу угодное дело, соединив чету нищих узами брака, чету, которая на другой или на третий день и куска хлеба не имеет, ниже подушки, чтобы приклонить главу свою. И так, вскоре за женитьбой следуют разводы, кои по еврейским законам весьма незатруднительны (и даже Талмуд допускает оные весьма легко) и при малейшем поводе, как-то ежели жена худо состряпала блюдо, имеет дурной запах изо рта или ежели муж встретит где-либо женщину, которая красивее жены его и т. д. может он послать к последней разводную (называемою в Священном писании „книгою распусною”) чрез вестника. Жена и дети остаются за сим без хлеба, соделываются нищими и негодяями и становятся обществу в тягость.
В 11-м веке раввины полагали, что чрезмерно частые разводы от того происходили, что евреям тогда позволено было жениться более, нежели на одной жене и посему они составили совещание в городе Вормсе и на оном произнесли проклятие над каждым, кто впредь более, нежели одну жену иметь будет. Но за всем тем разводы в Польше весьма часты по причинам выше изложенным. Посему впредь никакой развод не должен быть разрешаем, который не был предварительно разыскиваем духовным советом общества и который не может быть признан законным по государственным узаконениям. Доказательства о том должны быть представляемы на уважение главного суда и духовнаго правления, которое дает свое разрешение на основании государственных законов (в собрании сангедрина на стр. 106 сказано — „развод должен быть допускаем и духовными и гражданскими законами”).
Похороны
Никако [го] покойника не должно хоронить прежде истечения трех суток и самый Талмуд назначает четвертый день (в Моисеевых законах на счет сего ничего не сказано), ибо в Талмуде „Макот”, глава „Семахот” § 8 и 11-й именно сказано — „не должно оставлять покойника на ночь в доме в ожидании родственников или гостей для отдания ему последней почести, но немедленно отнести его на кладбище и оставлять его в течении трех дней в особо отведенной комнате или пещере без погребения и посещать несколько раз в день, дабы наблюдать, не откроются ли в нем искры жизни, ибо сказано там далее — был случай, что хотели похоронить мнимо усопшего и что он ожил и потом еще жил 25 лет и пятерых детей на свет произвел”.
Раннее погребение евреев есть нечто ужасное и варварское. Ежели есть малейшая возможность, то не оставляют они покойника на ночь у себя на дому и едва что тело охладело, то уносят оное и погребают (весьма естественно, что при таковых обстоятельствах многие евреи заживо хоронятся. Хотя многие врачи уже писали о сем предмете, но сие евреями не уважается, ибо оные врачи ведь не раввины) и по какой причине? Потому, что некоторые сумасбродные и не ученые раввины кое-где писали, что душа усопшаго блуждает между небом и землею, доколе тело его не похоронено в земле. Другие же суеверные раввины основываются на самом Ветхом завете, ибо в книге Второзакония, гл. 21, ст. 23-й, где говорится о преступнике, который в наказание был повешен, сказано: „Да не проночует тело его на древе, но во гробе погребите его в тот же день”. Поелику же в тексте слово „погребсти” по свойству еврейскаго языка дважды упомянуто, то и утверждают они, что каждый покойник должен непременно быть похоронен в тот же день, в котором скончался.
Между прочим, в других землях уже давно между евреями заведен обычай не хоронить покойника до истечения трех дней.